Интервью с Рубеном Копполой, бывшим лидером (С 1975 по конец 1980-х годов. — Прим. ред.) «Los Borrachos del Tablón» (Далее в тексте LBT — Прим. ред.) основной хулиганской фирмой аргентинского футбольного клуба «Ривер Плейт».
Встреча проходила на углу, где все начиналось. Прошло больше 30 лет с тех пор, как он вышел на пенсию и покинул этот район, но время от времени кто-нибудь узнает его и прерывает интервью, чтобы поприветствовать с необычайным почтением. Сегодня этот угол улиц Армения и Коста-Рика один из самых шикарных районов Буэнос-Айреса, но 40 лет назад это была земля трущоб.

Когда в 1961 году его семья решила переехать из «Виррейеса» (Маленький город в провинции Буэнос-Айрес — Прим. ред.), в район «Палермо» (Самый большой район в Буэнос-Айресе — Прим. ред.), никто не мог предположить, что создается легенда.
Маленькому Рубену, сицилийцу по происхождению, было пять лет. Он стал болельщиком «Ривера», потому что Ренато Чезарини (Тренер Ривер Плейт — Прим. ред.) жил по соседству, водил его на стадион и дарил мячи.

Полтора десятилетия спустя Рубен получит прозвище «Матуте» и станет основателем «Los Borrachos del Tablón» (Лос Боррачес дель Таблон). Тем самым «Матуте», которого боялись «Кике Мясник» и «Дедушка 12» (Основатели хулиганской группировки «La 12«. Футбольный клуб «Бока Хуниорс» — Прим. ред.).
Хулиган на пенсии презирает нынешних «Барра брава» (Barra brava. Так в Аргентине называют футбольных хулиганов — Прим. ред.), по его словам, они существуют ради денег, а не ради цветов клуба. «Потому что раньше были понятия и все боялись Ривер», — говорит он и смотрит на своего старого боевого товарища по кличке «Медведь».

— В каком году была основана “Барра” (Barra. Так в Аргентине называют фанатские группировки. На территории Европы обычно используют слово «фирма» — Прим. ред.)?
— Смотри, в 68-м “Безумный Минго” начал наводить движуху со своей группой из «Спинетто» и «Абасто» (Районы Буэнос-Айреса — Прим. ред.).
С ним тусовались «Черный Клей», «Сандрини», «Мандаринка» и «Трипа». А мы, дети из района «Палермо», начали ходить на трибуну в 70-х.
Нашим лидером был «Сандро» (Альберто Рамос, умер в мае 2018 года — Прим. ред.).
“Палермо” был весь в Ривере, и эта площадь была нашим домом. Мы становились все сильнее и стали замечать, что «Безумный Минго» делает все не так уж и хорошо.

Клуб давал ему 200 билетов, а он выдавал только 20, и, кроме того, нам приходилось ходить и просить их лично. Если нас в “Палермо” 40 человек, дай нам 40 билетов, но нет, он хотел, чтобы все шли и целовали ему ручку, как будто он какой-то гребанный крестный отец… Конечно же мы начали готовить переворот.
Однажды на поле «Расинга» (Он не помнит дату, но некоторые старые хулиганы говорят, что это было в марте 75-го против «Бэнфилда», а другие — что в июле того же года против «Темперли» — Прим. ред.) “Черный Сандро” сказал «Сейчас», и мы забрали у Минго трибуны. Конечно возник замес и махач, но они быстро поняли, что мы их убъем. Так что они отдали трибуну. И с тех пор представители района «Палермо» начали доминировать в движе.

— Но тогда ты еще не был лидером. Все еще правил «Сандро»?
— Я считаю его наставником. С ним во главе мы отправились на матч с «Велесом», когда в 75-м году выиграли титул после 18-летнего перерыва. Мы все были нарядно одеты, это была грандиозная вечеринка. Он пробыл во главе совсем недолго. В 77-м его за пистолет утащила с поля полиция в разгар драки с игроками «Индепендьенте». В тюрьме просидел пять дней, а когда вышел, собрал нас на площади и сказал, что собирается бежать и передал “Барру” мне.
Тогда мне показалось, что у нас должно быть имя, которое бы нас характеризовало. Не долго думая назвал банду «Los Borrachos del Tablón» (Лос Боррачос дель Таблон. В переводе с испанского означает: Пьяницы с фанатской трибуны — Прим. ред.).

— Почему?
— А как вы хотите, чтобы я назвал их, если они все были пьяницами? Вино и косяки все время, но самое важно, что мы были настоящей бандой, самой большой в Аргентине, никто не мог нас победить.
— История гласит, что у вас в банде было такси, в котором перевозили оружие.
-Так и было. Мы также перевозили его и в обычных машинах типо «Fiat 600». Иногда выезжали с тремя грузовиками, нагруженными цепями. Но мы использовали их только в том случае, если другие приходили на «махач» с «аргументами». Я также хочу заметить, что мы никогда не делали ничего плохого тем, кто не связывался с нами и не оскорблял «Ривер», а те кто нас искал сам, тот нас и находил. Например, на матчи с «Сентраль» (Club Atlético Rosario Central. Один из старейших аргентинских футбольных клубов из города Росарио — Прим. ред.) мы всегда брали “аргументы”. Знаете, почему? Потому что стоило нашим обычным болельщикам приехать в Росарио, как местные «барра бравас» раздевали их догола, в прямом смысле этого слова!

Поэтому, когда Росарио приезжали сюда, мы ждали их на General Paz и Panamericana, ехали за ними на мотоциклах и, когда они парковали автобусы мы нападали на них и избивали.
Мы также ненавидели «Эстудиантес», «Кильмес», «Индепендьенте» и «Сан-Лоренсо». У нас была группа из 10 ребят, которых мы называли «Смурфами» (Аналог скаутов в европейских “фирмах” — Прим. ред.).
Они проникали на трибуны соперников во втором тайме, получали всю информацию о том, как гады собираются уходить, передавали ее нам до окончания матча, и мы знали, где устроить засаду.

Надо заметить, что у нас была договоренность с 51-м отделением полиции. Внутри периметра безопасности мы вели себя спокойно, чтобы не скомпрометировать их. Снаружи, со стороны «Либертадора» и «Монро», — делали все, что мы захотим.
В обмен на неприкосновенность от полиции мы не позволяли никому воровать в районе или на трибунах во время дней матча.
— Ну ведь с кем-то конкурирующих организаций вы и дружили?
— Конечно! Были дружеские или уважительные отношения с «Атлантой», «Расингом», «Тигре» и «Мороном».
-А с «Бокой»?
-Тотальная ненависть. Потому что они были стукачами Федеральной полиции и SIDE (La Secretaría de Inteligencia de Estado. Секретариат разведки — высший орган системы национальной разведки и безопасности Аргентины — Прим. ред.).

В 1986 году они поехали на Чемпионат мира, вернулись посмотреть финал против «Ньюэллс» и снова отправились в Мексику за деньги SIDE.
Они всегда заключали сделки с сильными мира сего. Нам это не подходило. Поэтому мы гнали их отовсюду, где только могли.
Посмотрите, насколько мы отличались друг от друга, и я расскажу вам этот анекдот. Однажды мы играли на «Монументале» (Домашний стадион Ривер Плейт — Прим. ред.), и перед матчем полиция отобрала у них барабаны.
В конце матча “Кике Мясник” подошел ко мне и попросил сформировать совместный моб, чтобы броситься на полицию и вернуть их вещи.

Я сказал ему: «У тебя есть пять минут, чтобы выбраться отсюда живым, иначе мы начнем рвать тебя на куски». Он убежал с такой скоростью, что мы даже головы повернуть не успели.
В другой раз его друг “Дедушка 12” задумал украсть наши “тряпки” прямо на «Монументале». Мы встретили их, и “Татин”, который был водопроводчиком, так втащил дедуле, что тот уснул прямо на нашей трибуне. Их банда разбежалась и вернулась только в сопровождении полиции, чтобы забрать своего лидера.
В следующий раз мы шли в «Ла-Боку» из Конститусьона (Один из ЖД вокзалов Буэнос-Айреса — Прим. ред), ожидая их появления, и они прыгнули на нас, но только с помощью полиции.
Когда мы проходили мимо трассы «Брандсен», полиция разделила наш моб.
Нас осталось 30 человек впереди с флагами и бригадными тряпками, а вся Барра была на другой стороне трассы.

Тут появились болельщики «Боки», которые прятались на путях и в заведении «Кике мясника» (Бригадный бар хулиганов Боки — Прим. ред). Тогда я схватил огромный гриль, наполненный сосисками, горящими углями и всем остальным, вы не представляете, какой он был тяжелый, но мы бросили его им на головы. Копам ничего не оставалось, как вмешаться иначе мы опять бы поколотили вонючек. Мы никогда не проигрывали драки с Бокой.
— Все лидеры «Барр» говорят одно и то же, что они всегда побеждают и никогда не проигрывают.
— Ложь, тот, кто говорит, что никогда не проигрывал, лжет. Однажды нас подловили и жестко побили ребята из «Архентинос Хуниорс».

Мы собрались вечером на площади и пошли искать их. Они были в бильярдной. Когда мы начали подниматься на первый этаж (В Аргентине отсчет этажей начинается с нулевого. Поэтому их первый этаж для нас является вторым — Прим. ред) они прыгнули на нас с лестницы и погнали.

Единственная «Барра», которая у нас украла флаг, была из «Химнасии» (Имеется ввиду футбольный клуб Gimnasia y Esgrima из города Ла-Плата — Прим. ред), почему бы мне не признать это. Но потом мы его вернули. Вот такими были драки «Барр».
— Ты понимаешь, что пропагандируешь насилие?
— Нет, я просто рассказываю, какими были «Барры» раньше: мы дрались за наши цвета и не трогали обычных болельщиков. Я попадал в тюрьму раз тридцать из-за этих драк и проводил 30 дней в «Касерос» или «Девото» (Названия тюрем города — Прим. ред) в одном блоке с «Бешенным Фьерро» (Лидер Барры «Химнасии» — Прим. ред) или «Качо Сьюдадэлой» (Лидер Барры «Расинга» — Прим. ред), например. Но мы не воровали у клуба. Никогда! Вот в чем разница с нынешними.
— Ты серьезно хочешь, чтобы я поверил, что вы не зарабатывали деньги на «Ривере»?
— Это правда. Я пришел, когда президентом был Арагон Кабрера. Он нас ненавидел. Потому что он был с военными (Имеется ввиду военная Хунта управлявшая страной в то время — Прим. ред), а я всегда был «перонистом». Поэтому он вел против нас войну. Даже Фео (Прозвище Анхеля Лабруны тренеровавшего «Ривер» в те годы — Прим. ред) говорил ему: «Ты не можешь “закрыть” пацанов, они нам нужны, чтобы поддерживать и защищать команду на всех стадионах».

Мы сами платили за билеты и выезда. Потом Уго Сантильи начал нас поддерживать, потому что хотел свергнуть Арагона, и давал нам 350 билетов, которые распределялись среди Барры. Их едва хватало ибо нас было около 500. Тогда он вдобавок вызвался оплачивать два дополнительных автобуса для выездов, и всё!
Посмотри фотографии того времени — на трибуне было максимум три бригадных футболки. А сейчас у всех куртки, которые им шьет клуб.
В этом разница, сейчас у них 3000 билетов, они миллионеры. Полиция обыскивает их дома и находит там миллионы!
А мы не могли позволить себе поехать на Межконтинентальный кубок в Токио потому что у нас не было денег, понимаешь?
— Только из-за нехватки денег вы не смогли отправиться на тот выезд или вам мешали уголовные дела?
— Ну, это тоже немного, ха-ха-ха. В «Барре» большинство были работяги, но были и воры, которые подрезали кошельки, цепочки, часы, но мы не спрашивали с них за это. Единственное, чего мы требовали от этих пацанов, чтобы в дни домашних матчей ничего не случалось возле стадиона. И они это понимали. А сейчас в «Баррах» есть люди, которые совершают налеты, похищения, занимаются наркотиками и даже болеют за другие клубы. Раньше такого не было.
— Ты говоришь о налетах, но сами вы тоже были не мягкими и пушистыми.
— Да ты что, мы так не жестили и никогда бы не допустили убийства.
— Да? Но у вас ведь есть «скелет в шкафу» о котором знает весь город.
— Случай с «Матутито» (Альберто Таранто, один из лидеров «Барры» и друг Рубена. Был убит после матча Ривер — Бока в 1983 году — Прим. ред) не наша вина. Мы должны были выйти через другую улицу, но полиция направила нас через Juan B. Justo и разведчики «La 12» нас спалили. Изначальный план распался: мы должны были выманить их на площадь маленькой частью нашей «Барры», а основной моб должен был выйти из боковых улиц, когда «Бока» прыгнула бы всеми силами на подставных. Это была идеально спланированная засада. Но когда парни из «вонючки» (Оскорбительное прозвище болельщиков Боки — Прим. ред) пришли и началась драка они начали стрелять из пистолета. Это было безумием с их стороны стрелять посреди улицы. «Матутито» попал под огонь, когда наши ребята начали отступать, его задело выстрелом. Это была трагедия.

— Трагедия? Он был как твой брат. Тебе даже не стыдно за это? Ты ведь был лидером, ты организовал драку.
— Это была его ошибка, что он не отступил, остался там, потому что ему нравилось драться. Я могу взять на себя ответственность за многое, но если ты не делаешь то, что я говорю… Зачем он остался? Это единственное, чего я не понимаю. Но болельщики «Боки» всегда были такими. Они не хотели драться честно, потому что проигрывали.
— Давай сменим тему. Ты уже рассказывал о договоре с Комиссариатом 51. А с политиками были какие-то договоренности?
— Политики сами нас находили. Мы всегда были перонистами, но в 85-м кто-то захотел без разрешения раздавать листовки на стадионе. Им пришлось серьезно за это ответить.
Или, например, когда нас пригласили охранять Турко Менема, когда он начал свою кампанию в столице и пригородах в борьбе с Антонио Кафьеро (Выборы кандидата в президенты от Перонистской партии в 1989 года — Прим. ред). За Кафьеро стояла Барра «Чака» (Хулиганы футбольного клуба Chacarita — Прим. ред), и у Турко были проблемы с организацией мероприятий. Тогда пришел Алехандро Гранадос и нанял нас для охраны Турко.

В обмен на защиту, в случае победы, нам обещали несколько овощных киосков на муниципальных рынках и устроить наших парней на работу в государственные учреждения. Мы согласились и работали всю избирательную кампанию. А знаешь что произошло, когда он победил? Он нас кинул!
Мы пришли получить своё, а его секретарша включила громкую связь, и я слушал, как Турко нас отшивал и направил к своему советнику, который нас вообще не принял. Более того, он потом попытался расколоть «Барру», договорившись с ребятами, которые были подо мной, например с Галлего Чофитолем, чтобы они вывесили его флаг на трибуне.
Когда он впервые пришел на матч «Монументаль» как президент, я собрал 80 человек в холле и мы его обматерили сверху донизу, плевали на его охранников, и до тех пор, пока я был лидером, он больше не приходил на стадион.
— Другие тебе платили деньгами или должностями?
— Советник, я всегда был советником, ха-ха-ха, никаких официальных должностей. Я был настоящим перонистом, понимаешь, я создал «Rojo Punzó» (Перонистская группировка, созданная в конце 60х — Прим. ред.) здесь, в Палермо. В то время я приносил много голосов из этого района.
Кстати, именно перонисты мне дали прозвище «Матуте». Я помню мы пошли на марш в годовщину массового убийства в Трелеу (22 августа 1972 года 16 перонистов и левых были расстреляны после попытки побега из тюрьмы — Прим. ред.) и подрались с полицией. Я отобрал у одного из них дубинку и вернулся в район размахивая ей. Тогда кто-то сказал, что я выгляжу как «Матуте» из мультсериала «Дон Гато и его банда». Так и закрепилось это прозвище.

— Какие были отношения с игроками и тренерами?
— Хорошие. Мы никогда ничего не просили у тренеров, можешь у них узнать если не веришь.
Лучше всего ладили с Бамбино Вейрой. У игроков мы если и просили, то только на еду для пацанов, когда ездили на выезда.
— Вообще проблем не было ни с кем?
— Нууу… «Негро» Энрике, когда пришел начал зазнаваться. Я ему сказал: «Ты пришел из «Лануса», брат, а это «Ривер», — быстро поставил его на место. Потом мы подружились.
А! И с Каниджией, были проблемки. В день своего дебюта он заявил, что болеет за «Боку». Пришлось дать ему пощечину, чтобы понял, что нельзя глупости говорить.

А так у нас были отличные отношения со всеми, особенно с Толо Галлего и Кабесоном Руджери, которые были лидерами.
— Расскажи про легендарный «Круг почета». Как игроки на него решились?
— Это было 6 апреля 1986 года, в знаменитом матче с оранжевым мячом, когда «Ривер» приехал уже чемпионом на «Бомбонеру». Игроки боялись и не хотели его проводить, было давление со стороны правительства.

Тогда я сказал им: «Ребята, такое случается раз в жизни. Не ссыте, мы за вас вступимся если что, но круг почета вы сделаете. Потому что если не сделаете, мы будем приходить к вам каждый день и разговаривать совсем иначе, поняли?» И они поняли.
— Они сделали полукруг, а не круг почета.
— Так говорят болельщики «Боки». Но на нашем «Монументале» они даже полукруга не сделали, ха-ха-ха.
— Как и почему ты потерял лидерство в «Барре» в 90-м?
— Не потерял, а сам ушел, что совсем другое! Тогда я активно поддерживал Освальдо Ди Карло на пост президента, но он проиграл Альфредо Давиче.
С другой стороны, меня разыскивала вся SIDE из-за проблем на таможне (Под “проблемами на таможне” он подразумевает контрабанду несколько контейнеров с мотоциклами и шинами по поддельным документам — Прим. ред.).
Мы должны были ехать в Уругвай на «Кубок Либертадорес» и один друг предупредил, что меня собираются арестовать. Моя жена, у которой двое братьев пропали без вести, сказала: «Хватит. Ты когда-нибудь надолго сядешь в тюрьму, я больше не могу это терпеть».
Всё навалилось разом и даже политики сказали, что лучше уехать подальше и не возвращаться какое-то время. Я понял намек судьбы, завязал с движухами и переехал в Вилья-Геселл (Небольшой курортный городок Аргентины в 400 км. от Буэнос-Айреса — Прим. ред).
Моя эпоха лидера «LBT» и “плохого парня закончилась» (Рубен почему-то не рассказывает, что выйдя “на пенсию” он и там умудрился получить три с половиной года тюрьмы за незаконное хранение оружия и укрывательство после конфликта с местной бандой — Прим. ред).
— И ты больше не возвращался на стадион?
— Лишь пару раз. Мне приглашали на присягу молодых членов «LBT», еще был на Суперкласико на «Бомбонере», когда на матч допустили болельщиков гостей, и нам дали третий ярус (5 мая 2013 года — Прим. ред). В тот день пришли все старики…

Нас приняли как надо на стадионе, дали напитки и всё такое. Были «Каверна» с «Мартином» (Гильермо Годой и Мартин Араухо, тогдашние лидеры «LBT» — Прим. ред) и они спросили меня: «Ну как тебе, Матуте?»
Я им ответил: «Хорошо, хорошо, но никакого адреналина».
Они хлопали глазами и не понимали, потому что у них другая атмосфера.
Они заходят на стадион с полицейским сопровождением, как менеджеры «Барры», а не как хулиганы. Не сравнить с тем, как мы в свое время заходили на стадион «Боки» ожидая каждую секунду, что нападут “свиньи”.
Я не сужу нынешнее поколение, времена изменились, но я им не завидую. Потому что, когда люди говорят, что все «Барры» — преступники, они имеют в виду нынешнее время, когда все забиты деньгами, живут за счет клуба, преступности и бизнеса на стадионах.
— Как ты думаешь, что подумают обычные люди, когда узнают эту историю?
— Не знаю, мне наплевать. Но я уверен, что когда на меня смотрит болельщик «Ривера». Он знает, что я защищал его на всех стадионах, что мы никогда не наносили вред клубу и не забирали ни копейки, и если мы иногда дрались, то только за ту диагональную полосу на груди, которую носим. Ни больше ни меньше.
Оригинал текста на испанском
Рейтинг букмекеров